Карта разломов алматы

Оглавление

ОГЛАВЛЕНИЕ 2

ВВЕДЕНИЕ 3

1. ЭКСТЕНСИВНЫЕ ФАКТОРЫ СОЦИАЛЬНОЙ УСТОЙЧИВОСТИ 5

2. ИНТЕНСИВНЫЕ ФАКТОРЫ СОЦИАЛЬНОЙ УСТОЙЧИВОСТИ 6

ПРИЛОЖЕНИЯ 11

Карта 1. 11

Карта 2. 12

Карта 3. 13

Карта 4 14

Карта 5 15

Введение

В самом общем виде способность совершать определенную полезную работу против внутренних или внешних сил, выводящих социальную систему из состояния равновесия, характеризует устойчивость социума, или жизненный потенциал народа. Устойчивость —это способность социальной системы сохранять себя в меняющихся условиях среды. С этих позиций нестабильность —важная, но далеко не всегда принимаемая во внимание характеристика условий жизни людей. Применительно к задачам анализа социальной устойчивости нужно принимать во внимание как минимум два аспекта нестабильности — природный и экономический.

Природная нестабильность может быть охарактеризована через данные о величине средних отклонений температурного режима в течение года и многолетних колебаниях климатических условий, лучше всего отражаемых через многолетнюю вариацию объемов стока рек. Наименьшие многолетние и годовые колебания погодно-климатической обстановки характерны для северной части Европейской России, находящейся в сфере климатического влияния северной Атлантики. Любопытно, что в краткосрочном аспекте именно эта зона отличается самыми значительными суточными колебаниями атмосферного давления, поскольку по ней проходит основная траектория движения атлантических циклонов. Соответственно, эта форма нестабильности отчетливо влияет на жизнеспособность конкретных индивидов, выступая фактором повышения смертности от сердечно-сосудистой патологии. Но с точки зрения общества (системы более высокого уровня) более важна нестабильность, проявляющаяся на более длительных годовых и многолетних отрезках времени. Наименее стабильной в среднесрочном и долгосрочном аспекте является степная часть России и Кавказ. Из северных регионов высокой изменчивостью в течение года и в многолетнем плане отличаются континентальные районы — Якутия, Забайкалье.

Характеристику экономической нестабильности последних лет можно получить из анализа величины отклонений показателей средней заработной платы и отношения доходов к прожиточному минимуму.

На Карте1 (см. Приложения) видно, что максимальной нестабильностью экономических условий жизни населения отличалась Москва, юго-западная часть Европейской России, в т.ч. Черноземье и, опять же, Кавказ. В северных и восточных регионах, намеренно или непроизвольно, в кризисный период поддерживались более стабильные условия без резких перепадов уровня жизни людей. Для получения сравнительных характеристик приведенные оценки нестабильности условий развития общества необходимо сопоставить с показателем собственной жизнеспособности социума —его внутренней устойчивостью.

Социум, являющийся сложной системой, во многом определяет целостность и состояние страны в целом —ее структуру и динамику. История пестрит примерами, когда страна сохраняла сильное производство, богатые природные ресурсы и высокую культуру, но ее народ оказывался неспособен защищать свои жизнь и убеждения и страна гибла. В то же время где-то на периферии или вообще на краю Ойкумены из группы крайне слабых племен возникала вначале не очень культурная и не имеющая почти ничего, но зато чрезвычайно активная нация, создававшая со временем новую цивилизацию. Лучший обзор подобных примеров сделан Л.Н.Гумилевым. Было такое и в истории России. Обладавшая блистательной культурой и богатая Древняя Русь не смогла сопротивляться монголам, а через сто лет на северо-восточной периферии старого национального ареала вокруг небольшого деревянного городка в глуши лесов на устье р. Неглинки возникла новая нация, все время воевавшая между собой и с соседями, активно расчищавшая леса под пашни, рвущаяся на Север и Восток за “мягкой рухлядью” и т.п. Со временем она создала самую большую как по площади, так и по времени существования в истории планеты империю и высокую, во многом оригинальную, культуру.

Это ныне существующее общество может быть описано с самых различных позиций —по отношениям населения к природе , труду , особенностям питания , нарушениям законов и т.д, и т.п. Но все эти характеристики отображают отношения социума прежде всего с какой-то внешней для него подсистемой. Нас же интересует характеристика собственной устойчивости или жизненности социума, поскольку именно человек в условиях глубокого системного кризиса экономики оказался ключевым звеном, способным найти оптимальный путь использования природного или технического потенциала в постоянно меняющихся и крайне неблагоприятных условиях начала 90-х годов. Считается, что жизнеспособность социума определяется главным образом нравственными, интеллектуальными, духовными (т.е. идеальными) особенностями. Однако часть этих особенностей имеет и чисто материальные проявления, которые поддаются исследованию и количественному анализу на основе статистически наблюдаемых материальных показателей. В этом нет ничего недопустимого —чисто идеальные аспекты бытия обычно реализуются во вполне материальных действиях. Активность населения выражается в миграциях, религиозные особенности —в рождаемости или отношении к тем или иным видам трудовой деятельности и т.д.

Устойчивость любой системы обеспечивается набором механизмов, в общем виде охватывающих экстенсивные (запас свободной энергии), интенсивные (производительность) и структурно-информационные (гармоничность) характеристики системы. Для характеристики социума в качестве таковых были выбраны: экстенсивный —продолжительность жизни , интенсивные —экономическая активность, трудовой и научный потенциал населения, структурно-информационные —половозрастная структура населения, структура расселения людей по типам населенных пунктов и структура населения по показателю “уроженцы-пришлые”.

Безусловно, исследования материальных проявлений социальной устойчивости может оказаться недостаточно для понимания отдельных особенностей устройства и функционирования общества, но оно вполне удовлетворительно отражает наиболее общие его свойства.

1. Экстенсивные факторы социальной устойчивости

Экстенсивным показателем устойчивости системы обычно является показатель, характеризующий запас имеющейся в ней свободной энергии. Для социальной системы наилучшем показателем в этом отношении является продолжительность жизни. Сохранение и расширенное воспроизводство материальных и духовных ценностей в обществе осуществляется отдельными его членами. Соответственно, чем дольше существует каждый элемент общественной системы, тем большую полезную работу он в принципе может выполнить. Причем его ценность как хранителя и передатчика традиций и знаний с возрастом не снижается и даже растет. Отсюда сравнение “энергетического” потенциала социума разных регионов вполне адекватно можно оценить показателем средней продолжительности жизни индивидов.

Практически все регионы традиционного расселения с высокой плотностью населения имеют устойчиво более высокий уровень ожидаемой продолжительности жизни (см. Карту 2). К ним относятся фактически все области и республики в зоне продуктивного земледелия —степные, лесостепные и южно-таежные участки Русской равнины, предгорья и горы Северного Кавказа, южный Урал и земледельческая зона Западной Сибири. Существенное совпадение показателей высокой продолжительности жизни с зоной наиболее продуктивного в России полеводства в нескольких республиках Кавказа, областях Центрально-Черноземного района и лесостепной части Поволжья не является случайным. По-видимому, в северной Евразии зоны оптимума для человека и основных сельскохозяйственных культур совпадают. Вызвано ли это совпадение природными (совпадением экологических ниш) или историческими (отбором сортов или наоборот, людей к данным условиям жизни и хозяйствования) факторами, сказать трудно, однако, сам факт совпадения налицо.

К северу от природной границы, разделяющей типичную тайгу от южной тайги и лесополья, а особенно в Сибири в ее горных частях, показатель ожидаемой продолжительности жизни резко сокращается. Существенные различия наблюдаются и между продолжительностью жизни в Европейской и Азиатской частях страны, что сильно коррелирует с комфортностью внешней среды. Можно говорить и о других взаимосвязях биологической жизнеспособности и здоровья человека и особенностей природы . Например в регионах с мозаичным ландшафтом (лесостепь, лесополья, горно-лесные ландшафты) длительность жизни обычно чуть выше, чем в монотонных степных, таежных, тундровых или горностепных регионах с близкой комфортностью климата. Жизнь и хозяйствование в регионах с дефицитом разнообразия условий сопряжены с повышенным риском. При погодных или экономических аномалиях отсутствие альтернативных вариантов деятельности может оказаться решающим фактором, способным подорвать здоровье или жизнь людей. Далеко не всегда социально-бытовое обустройство населенных пунктов способно сгладить различия во внешних природных условиях для человека.

Не менее важной является и отчетливая корреляция показателя ожидаемой продолжительности жизни с фундаментальной структурой социума . Увеличение средней продолжительности жизни в социальной системе происходит параллельно с нарастанием в ней свойств консервативной периферии (доминирование в структуре небольшого числа многочисленных групп населения) и уменьшением выраженности кризисных свойств (отсутствие доминирующих групп и избыточное разнообразие малочисленных группировок). Наличие этой взаимосвязи позволяет дать более содержательную характеристику особенностей социума с периферическими типами структуры.

Социальные системы, структура которых обладает свойствами кризисной периферии (в условиях России это Север, Восток и Москва), характеризуются высокой подвижностью, значительной долей активного населения и большим числом незанятых или вновь возникающих социальных ниш. Образно говоря, социальная структура в таких регионах является рыхлой, неустойчивой и нетребовательной к социальному статусу лиц, занимающих ключевые позиции в обществе. Очевидно, что подобная “непритертость” в производственных коллективах, в быту, во властных структурах при большом числе социально активных индивидов и агрессивных к природе “освоителей” , оборачивается более высокой внутренней конфликтностью, стрессами, производственным и бытовым травматизмом и, в конце концов, сокращением средней продолжительности жизни. Напротив, в регионах с консервативной структурой общества (в России это Кавказ, Черноземье) социальный статус членов является предельно жестко заданным. Более того, социальные ниши весьма агрессивно защищаются. Активные индивиды со стороны практически не могут в таких обществах занять достойного их способностям места. Даже уроженцы консервативных социумов с высокой пассионарностью в начале своей жизненной карьеры обычно покидают родные места и возвращаются в них уже зрелыми лидерами. Типичных примеров в современной жизни Кавказа предостаточно —от Дудаева и Масхадова, до Дзасохова. Жизнь в обществах с такой структурой течет размеренно, по веками устоявшимся традициям, сила которых нередко превышает силу государственных законов, голосование по типу “как старейшины скажут” здесь определяет политические итоги. Именно для них свойственна неформальная стратификация в кланы или тейпы, жесткое определение старшинства. Подобная структурная организация обеспечивает максимальную оптимизацию как внутриобщественных взаимоотношений, так и взаимодействий общества с окружающей природной средой, что проявляется в высокой продолжительности жизни населения несмотря на низкие показатели социально-бытового обустройства или комфортности жизненной среды.

2. Интенсивные факторы социальной устойчивости

В биологических системах такая интенсивная характеристика, как производительность определяется через понятие самовозобновления. Чисто биологическое (естественное) воспроизводство населения в России относительно мало различается по разным регионам и поэтому служит лишь фоном для иных механизмов поддержания устойчивости. Самовозобновление в социальных системах, связанное, например, с компенсацией экономической нестабильности —процесс прежде всего социальный, определяющий сохранение и приумножение материальных и духовных ценностей. Поэтому основными показателями для оценки воспроизводства являются трудовой и интеллектуальный потенциал общества, определяемый без учета потенциала технических средств труда.

Однако, в современных экономических условиях при высокой доле теневого сектора и больших объемах неучтенных доходов и самообеспечения продовольствием этот показатель, да и любой другой, не может вполне адекватно отражать интенсивность труда. Впрочем, и старая статистика, вследствие своеобразной трактовки производительности труда, также не давала надежных показателей.

Более объективной является оценка потенциала трудовой и жизненной активности на основании индикаторных показателей —например интенсивности “жизненных миграций”. Для активно перемещающихся групп населения свойственно большее физическое здоровье и работоспособность. Используя показатели высокой доли пришлого населения и, одновременно, высокой численности покинувших регион местных уроженцев, можно ранжировать регионы страны по уровню подвижности населения и, соответственно, более надежно оценить степень трудоспособности жителей (см. Карту 3). Этот показатель в совокупности с процентом активного населения более надежно характеризует трудовой потенциал региона.

Максимальное значение трудового потенциала характерно для Ямало-Ненецкого, Ханты-Мансийского и Коряцкого округов, где при малом количестве нетрудоспособного населения основную роль играют мигранты. Высоки показатели повсюду на Севере и Дальнем Востоке, в Москве, Ленинградской области, а также в Калмыкии, Калининградской, Свердловской и Самарской областях. Нетрудно видеть, что все это регионы с весьма динамичным в данных условиях либо легальным, либо теневым производством и бизнесом вообще. Именно здесь самые высокие заработки, максимальна активность сферы обслуживания и мелкого бизнеса. Соответственно, в современных условиях контингенты населения этих регионов наиболее пластичны и подготовлены к резким изменениям. Это именно те кадры, которые хотят и способны легко приспосабливаться к новым условиям. В демографическом плане эти регионы отличаются несбалансированной структурой с преобладанием населения трудоспособных возрастов, часто преимущественно мужского. Все перечисленные районы имеют несбалансированную структуру социума с избыточным разнообразием (преобладание свойств кризисной периферии).

Вокруг Москвы располагается зона минимума показателя трудовой активности населения. Она включает как сельскохозяйственные, так и промышленные регионы, последние в основном депрессивны, либо, как Вологодская, характеризуются низким уровнем теневых доходов населения. Наиболее низки значения данного показателя в национальных регионах с большим количеством детей и замкнутой национальной структурой (Северный Кавказ, юг Сибири). Жесткая структура социума в этих районах, с одной стороны, не допускает оседания здесь пришельцев, с другой стимулирует выезд активных молодых мужчин на заработки. Этот контингент населения покидает родину лишь временно, обычно не прописывается на новом месте и возвращается домой окончательно уже в зрелом возрасте не столько с заработанными деньгами, сколько с социальным статусом, соответствующим их самооценке.

Крайне сложна проблема оценки интеллектуального потенциала регионов. Особенности истории России в ХХ в. (волны террора, институт прописки, глубочайший разрыв в условиях жизни в центрах и периферии, жесткая лимитация рабочих мест в науке и т.п.) привели к тому, что обычные культурологические приемы здесь не работают.

Пришлось ограничиться набором социально-экономических индикаторов, куда вошли распределение населения по уровню образования, численность населения, занятого в научной и культурной сферах, стоимость основных фондов науки, культуры и искусства в общем объеме непроизводственных фондов, объем научно-исследовательских работ в структуре производимого национального продукта. Данные эти имеются лишь по разным годам, поэтому оценка может считаться приближенной, но в принципе, такого рода индикаторы меняют свое значение обычно очень медленно. Кроме того, в период спада финансирования науки лучше оценивать потенциал по предкризисным цифрам. Данные представлены на Карте 4.

Следует отметить, что на оценке отразилось влияние института прописки и регламентации количества рабочих мест в науке. Жилищные проблемы препятствовали закреплению в ограниченном числе центров талантливой молодежи с периферии, наука комплектовалась часто менее талантливыми, но зато местными кадрами. Таким образом необходимо сразу оговориться, что в России средний уровень интеллектуальной обеспеченности производства должен быть выше, а дифференциация между центрами и периферией не столь выражена. Свидетельством этому опять же являются данные об интенсивности отдачи активного населения регионами центральной России. Совершенно очевидно, что именно в экспортированных отсюда контингентах находились основные таланты, нашедшие себя впоследствии в московской и петербургской элите, или не реализовавшиеся из-за культурной и научной слабости северных регионов.

На интегральной Карте 5 представлена обобщенная оценка способности населения региона к интенсивной трудовой и интеллектуальной деятельности. Наиболее высоким трудовым и интеллектуальным потенциалом обладают обе столицы (Москва и Санкт-Петербург), в том числе благодаря притоку в них части потенциала из провинции. За счет максимальной концентрации активной части трудоспособного населения высокие значения индекса характерны для Ямало-Ненецкого и Ханты-Мансийского округов. В Европейском центре страны достаточно высоким потенциалом располагают обе столичные области, а также Калужская, Нижегородская, Самарская, Тульская, Калининградская и Саратовская области. На севере и в Сибири выделяются регионы, имеющие свои научные центры —Новосибирская, Томская, Мурманская, Магаданская области и Якутия. Минимальным трудовым и интеллектуальным потенциалом населения располагают регионы Северного Кавказа и юга Сибири. В общем случае значение этого показателя выше в северных регионах, промышленных областях и там, где имеются старые университеты.

Следует отметить, что в современных условиях значение научного потенциала не ограничивается наукой. Именно научные центры дают высокую активность малого и теневого бизнеса, то есть научная интеллигенция легче большинства слоев вошла в новые отношения.

Карта разломов алматы

Похожие курсовые работы